红楼梦第二十四回（二）
|
А сейчас вернемся к Цзя Юню. Он явился к Цзя Ляню с просьбой подыскать для него как ое нибудь дело. Цзя Лянь выслушал его и сказал: – Недавно было подходящее место, но твоя тетушка Фэнцзе отдала его Цзя Циню. Однако и для тебя кое что есть, так она говорила: будешь следить за посадкой цветов и деревьев в саду. Цзя Юнь подумал и произнес: – Что же, придется подождать. Только вы, дядя, не рассказывайте тетушке, что я приходи л. – С какой стати я стану рассказывать? У меня времени нет на пустые разговоры. Завтра я должен съездить в Синьи и обратно. Так что за ответом приходи послезавтра вечером. С этими словами Цзя Лянь ушел во внутренние покои переодеваться. Цзя Юнь покинул д ворец Жунго и отправился домой. Дорогой он размышлял, что предпринять, как вдруг в голову ему пришла замечательная мысль – пойти к дяде Бу Шижэню, и он повернул в дру гую сторону. Бу Шижэнь торговал благовониями. Он как раз вернулся из лавки, когда к нему явился Ц зя Юнь. – Ты зачем пришел? – спросил торговец племянника. – Хочу просить вас, дядюшка, об одном деле, – отвечал Цзя Юнь. – Мне очень нужны ка мфара и мускус. Не дадите ли в долг каждого по четыре ляна, а к празднику восьмого ме сяца я с вами рассчитаюсь. – В долг! – усмехнулся Бу Шижэнь. – Об этом лучше не проси! Недавно один мой приказ чик взял на несколько лянов товару для своих родственников и до сих пор не заплатил. В от мы и договорились с компаньонами родственникам в долг не давать, а кто нарушит уг овор, с того причитается двадцать лянов серебра на угощение. Да и с товаром, который т ы спрашиваешь, сейчас трудно. Даже за наличные у меня вряд ли найдется такое количес тво. Пришлось бы доставать в другом месте. Это во первых. И потом – было бы у тебя ка кое нибудь серьезное занятие! А то ведь тебе это понадобилось для очередной проделки! Вот ты говоришь: дядя несправедлив, вечно ругает тебя, но ведь таким, как ты, все нипоче м. Тебе давно следовало взяться за ум и найти себе какой нибудь заработок, порадовать д ядюшку. – Вы совершенно правы, – с улыбкой заметил Цзя Юнь. – Но после смерти отца я был со всем еще ребенком и мало что смыслил в жизни. Мама говорила мне, что только благода ря вам мы смогли устроить отцу приличные похороны. Все это вам, дядюшка, хорошо из вестно, как и то, впрочем, что я не промотал землю и дом, которые достались мне по нас ледству! Но даже самая умелая жена не сможет приготовить пищу, если нет риса! А как же быть мне? Другой на моем месте дни и ночи приставал бы к вам, выпрашивая то по тр и шэна риса, то по два шэна бобов, и вы, дядюшка, не знали бы, как от него отвязаться. – Мальчик мой, разве отказал бы я тебе, будь у меня то, что ты просишь? – возразил Бу Шижэнь. – Меня всегда волновала твоя судьба, и я не раз говорил жене, что ты совсем н е знаешь жизни. Сходил бы к своим богатым родственникам. Не удастся повидаться со ст аршими господами – постарайся завязать дружбу с их управляющими, они помогут тебе получить работу. Недавно я был за городом и встретил там четвертого брата Цзя Циня.Он ехал в великолепной коляске, а за ним – сорок или пятьдесят буддийских и даосских мон ахинь, которых он сопровождал в родовую кумирню семьи Цзя. Разве не ловкостью и ум ением добился он этого места? Цзя Юнь пробормотал что то в ответ, поднялся и стал прощаться. – Куда ты торопишься? Поел бы со мной! – сказал Бу Шижэнь. Но тут закричала его жена: – Рехнулся ты, что ли! Какой богач выискался! Знаешь ведь, что у нас нет риса, и мне пр ишлось купить полцзиня муки, чтобы тебя накормить! Угостишь племянника, а сам голод ным останешься? – Купи еще полцзиня, и все будет в порядке, – возразил Бу Шижэнь. Жена позвала дочку. – Инцзе, сходи к тетушке Ван напротив, попроси взаймы денег. Скажи, завтра вернем! Услышав такой разговор, Цзя Юнь, бормоча: ?Не стоит беспокоиться?, скрылся за дверь ю. Но оставим пока Бу Шижэня и его жену и расскажем о Цзя Юне. Покинув дом дядюшки, он решил идти домой. Шел он печальный, низко опустив голову, как вдруг наткнулся на пьяного. – Ты что, ослеп? – заорал тот, схватив Цзя Юня за руку. – Лезешь на человека! Голос его показался Цзя Юню знакомым, он поднял голову и, присмотревшись, узнал св оего соседа Ни Эра. Ни Эр слыл хулиганом, дебоширом, все время проводил в игорном доме, пил вино, затев ал драки, а заведутся деньги, отдавал их в рост. Сейчас, видимо, кто то вернул ему долг, он был изрядно навеселе, уже готовился пустить в ход кулаки, но Цзя Юнь вскричал: – Ни Эр, ведь это же я! Услышав знакомый голос, Ни Эр уставился на Цзя Юня, опустил руки и, шатаясь, произ нес: – Так это вы, второй господин Цзя Юнь! Куда путь держите в такой час? – Сразу всего не расскажешь, – ответил Цзя Юнь. – Попал я в неприятную историю. – Не расстраивайтесь, – сказал Ни Эр. – Если с вами обошлись несправедливо, я отомщу , только скажите. А может, кто нибудь из жителей трех соседних улиц или шести переулк ов посмел вас обидеть, так я с ним расправлюсь. Не будь я Ни Эр, Пьяный Алмаз! – Погоди, не горячись, – стал успокаивать его Цзя Юнь. – Послушай, в чем дело. И он передал Ни Эру свой разговор с Бу Шижэнем. – Не будь он ваш родственник, я вздул бы его хорошенько! – вскипел Ни Эр. – Как же о н мог вам отказать!.. Ну ладно! Не огорчайтесь! У меня есть несколько лянов серебра, ес ли нужно – берите. Мы добрые соседи, и процентов я не возьму. Он вытащил из за пояса деньги. Цзя Юнь про себя подумал: ?Пьяный Алмаз хоть и забияка, но не оставит в нужде, все знают его благородство. Отка жись я от денег, пожалуй, обидится. Возьму и верну с процентами?. Обратившись к Ни Эру, он с улыбкой сказал: – Ни Эр, ты и в самом деле замечательный малый! Так великодушно предлагаешь мне де ньги, разве посмею я отказаться? Как только вернусь домой, напишу как полагается расп иску и пришлю тебе. – У меня всего пятнадцать лянов и три цяня! – расхохотавшись, сказал Ни Эр. – Но если вздумаете писать расписку, не дам ничего. – Ладно, будь по твоему, – согласился Цзя Юнь, беря деньги. – Только не шуми! – Не буду, – улыбнулся Ни Эр. – Уже смеркается, и я не стану вас приглашать в кабачок. Да и дела еще есть, так что идите своей дорогой. Только передайте моим домашним, чтоб ы не ждали меня, запирали двери и ложились спать. Если же я понадоблюсь, пусть утром дочка придет к Вану Коротышке, торговцу лошадьми, я у него буду. Ни Эр повернулся и зашагал прочь. Великодушие Ни Эра показалось Цзя Юню странным, и он подумал, что сосед его и в са мом деле необычный человек. Вместе с тем Цзя Юнь опасался, как бы Ни Эр, когда прой дет хмель, не потребовал удвоенной суммы. Что тогда делать? Однако он поспешил успокоить себя: ?Ничего, как только получу место, смогу вернуть и вдвойне?. Цзя Юнь отправился в меняльную лавку, взвесил полученное серебро. Там оказалось ров но столько, сколько сказал Ни Эр, и Цзя Юнь еще больше обрадовался. По пути он зашел к жене Ни Эра и передал все, как наказывал муж. Дома он застал мать на кане с прялкой в руках. Увидев сына, она спросила: – Где ты пропадал целый день? Боясь, что мать рассердится, Цзя Юнь ни словом не обмолвился о том, что был у Бу Ши жэня, только сказал: – Ждал во дворце Жунго дядю Цзя Ляня, – и в свою очередь спросил у матери: – Ты обе дала? – Да, – ответила мать и приказала девочке служанке подать Цзя Юню еду. Время было позднее, Цзя Юнь поел и лег спать. О том, как он провел ночь, мы рассказыв ать не будем. 相关资料 |
