红楼梦第二十九回（五）
|
?Я готов на все, даже смерть приму с радостью, лишь бы ты поступила согласно моему желанию. Пойми, мы должны сблизиться. Не надо меня избегать!? И Дайюй, словно прочитав мысли Баоюя, подумала: ?Заботься больше о себе, тогда я буду спокойна. Мы не должны постоянно быть вместе, ч тобы все время не ссориться?. Дорогой читатель, возможно, ты скажешь, что молодых людей обуревали одни и те же чу вства? Пожалуй, это верно, но они были до того разными, что, стремясь сблизиться, все б ольше отдалялись друг от друга. Трудно описать сокровенные чувства молодых людей, поэтому расскажем лучше об их в нешнем проявлении. Стоило Дайюй обмолвиться о ?женитьбе, предопределенной самим Небом?, как Баоюй, в ыйдя из себя, сорвал с шеи свою драгоценную яшму и, швырнув ее на пол, закричал: – Сейчас разобью эту дрянь вдребезги, и делу конец! Но яшма осталась целой и невредимой. Баоюй метался по комнате в поисках чего нибудь тяжелого, чем можно было бы разбить яшму. – Зачем разбивать ни в чем не повинную яшму? – сквозь слезы проговорила Дайюй. – Уб ей лучше меня! На шум прибежали Цзыцзюань и Сюэянь и стали их урезонивать, пытаясь отнять у Баоюя яшму, которую он нещадно колотил. Но Баоюй так разошелся, что служанкам пришлось позвать на помощь Сижэнь. Общими усилиями удалось все же спасти яшму. – Она моя! – кричал Баоюй. – Что хочу, то и делаю с ней. – Лицо его позеленело от злост и, глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит, брови взметнулись вверх. Никогда еще Си жэнь не видела его в таком состоянии. Но девушка спокойно взяла его за руку и с улыбк ой сказала: – Ты подумал о том, каково будет сестрице, если ты разобьешь яшму? Ведь яшма не вино вата, что вы поссорились! Горько плакавшая Дайюй вдруг почувствовала, что Сижэнь гораздо добрее Баоюя, ее сло ва проникли глубоко в душу Дайюй, и от волнения ей стало дурно, а потом началась рвот а – незадолго до этого девочка выпила целебный отвар из грибов сянжу. Служанки приня лись возле нее хлопотать, подставили платок, стали хлопать по спине. – Вы, барышня, совсем не бережете свое здоровье, – с упреком сказала Цзыцзюань. – Вы ходит, напрасно вы приняли лекарство. А каково будет второму господину Баоюю, если в ы опять заболеете? ?Насколько Цзыцзюань душевнее Дайюй?, – подумал Баоюй, но тут же раскаялся, стоило ему взглянуть на сестру: она покраснела, на лбу выступил пот, по щекам текли слезы, пле чи судорожно вздрагивали от рыданий. ?Вот до чего я ее довел, а помочь ничем не могу?. – Из глаз его покатились слезы. У доб рой Сижэнь заныло сердце. Рука Баоюя, которую она держала в своей, была холодна как лед. Ей хотелось утешить юношу, но она молчала, боясь еще больше его расстроить, мож ет быть, он чем то очень обижен. В то же время ей не хотелось быть жестокой к Дайюй. И она, не зная, что делать, будучи, как все женщины, чувствительной по натуре, тоже распл акалась. Цзыцзюань принялась легонько обмахивать Дайюй веером, а потом, глядя на остальных, т оже стала утирать слезы. Сижэнь первая взяла себя в руки, улыбнулась и сказала Баоюю: – Может, тебе и недорога твоя яшма, но вспомни, кто сделал шнурок с бахромой, на кото ром она висит, и тогда не будешь больше ссориться с барышней Дайюй. Услышав это, Дайюй схватила попавшиеся под руку ножницы, превозмогая слабость, се ла на постели и стала резать шнурок. Увы! Сижэнь и Цзыцзюань не успели ей помешать. – Напрасно я так старалась, – сквозь слезы проговорила Дайюй, – не нужен ему мой пода рок. Пусть кто нибудь другой сделает ему лучший шнурок. – Зачем вы режете?! – вскричала Сижэнь, беря у Дайюй яшму. – Это я во всем виновата, наболтала тут лишнего. – Хоть на кусочки разрежь! – произнес Баоюй. – Мне все равно! Яшму я больше носить не буду! Старухи служанки, которые видели, какой разыгрался скандал, испугались, как бы не сл училось беды, и побежали к матушке Цзя и госпоже Ван, чтобы не оказаться потом винов атыми. Увидев переполошившихся старух, матушка Цзя и госпожа Ван, не поняв толком, в чем дело, поспешили в сад. Тут Сижэнь бросила укоризненный взгляд на Цзыцзюань, с ловно хотела сказать: ?Зачем тебе понадобилось их тревожить!? То же самое Цзыцзюань думала о Сижэнь. Войдя в комнату, матушка Цзя и госпожа Ван увидели, что Баоюй и Дайюй насупившись сидят в разных углах и молчат. На вопрос, что случилось, никто толком не мог ответить. Тогда обе женщины напустились на служанок. – Совсем разленились, стоите, будто вас это не касается! Почему вы их не утихомирили? Служанки молчали. Кончилось тем, что матушка Цзя увела Баоюя к себе. Наступило третье число – день рождения Сюэ Паня. По этому случаю устроили пир, а так же театральное представление, и Цзя отправились туда всей семьей. Баоюй, который еще не виделся с Дайюй после их последней размолвки и очень раскаива лся, не захотел ехать и, сославшись на нездоровье, остался дома. Дайюй, хотя и чувствовала себя лучше, узнав, что Баоюй остается дома, подумала: ?Ведь он так любит вино и спектакли, а не поехал в гости! Наверняка из за нашей ссоры. А может, узнал, что я не поеду, и тоже не захотел? Не надо было мне резать шнурок. Ведь если он не захочет носить свою яшму, мне придется надеть ее ему на шею. Уж тогда он н е посмеет снять!? В общем, Дайюй тоже раскаивалась в том, что обидела Баоюя. Матушка Цзя между тем решила взять их обоих в гости, надеясь, что они там помирятся. Но против ее ожиданий, Баоюй и Дайюй ехать не пожелали. Матушка Цзя была недовольна. – Видимо, это в наказание за грехи в прежней жизни я не знаю покоя из за этих двух нес мышленышей. Верно гласит пословица: ?Тех сводит судьба, кто друг с другом враждует ?. Когда я закрою глаза и перестану дышать, пусть ссорятся сколько угодно. Скорее бы с мерть пришла! Слова эти случайно дошли до ушей Баоюя и Дайюй. Прежде им не приходилось слышать, что ?тех сводит судьба, кто друг с другом враждует?, и они задумались, пытаясь понять г лубокий смысл, заключенный в этих словах. На глаза навернулись непрошеные слезы. Дайюй плакала в павильоне Реки Сяосян, обратив лицо к ветру, а Баоюй вздыхал во двор е Наслаждения пурпуром, обратив взор к луне. Недаром говорят, что ?можно находиться в разных местах, но одинаково чувствовать?. Пытаясь успокоить Баоюя, Сижэнь ему выговаривала: – Это ты виноват в вашей ссоре, один ты. Вспомни, как ты называл дураками мужчин, не ладивших с сестрами, поносивших жен, говорил, что у них нет никакого сочувствия к же нщине. Почему же сам стал таким? Завтра пятое число, конец праздника, и если вы не по миритесь, бабушка еще больше рассердится и никому из нас не будет покоя. Послушай м еня: смири свой гнев, попроси у сестрицы прощения, и все уладится. Для тебя же будет л учше. Верно? Баоюй колебался, не зная, как поступить. Чем все это кончилось, вы узнаете из следующей главы. 相关资料 |
